День 10. Серые Стражи.
читать дальше
Как дочь тейрна, Эллиса не могла не знать о Серых Стражах. Ведь этот орден был большим звеном в истории Ферелдена и других стран, поэтому младшая Кусланд имела достаточно четкое представление о том, кто они есть. При этом женщина не испытывала перед именем ордена никакого благоговения и трепета. Она воспринимала их как самых обычных людей, которые сражаются против порождений тьмы - и не более того. Но сама ими особенно никогда не интересовалась, и уж тем более - не стремилась вступить в их ряды - да и зачем? Эллиса куда больше мечтала поехать на войну с братом, Фергюсом, и отцом, и сражаться с ними плечом к плечу.
Приезд Дункана так же не сильно заинтересовал Эллису. Ей было любопытно - но не более того. И вообще она с ним почти и не разговаривала - не было времени.
Когда все полетело кувырком, когда Дункан призвал ее в Стражи, Эллиса готова была кричать и разбивать ему лицо в кровь о каменный пол - она не хотела оставлять отца и мать на растерзание эрлу Хоу. При этом она прекрасно понимала, что погибнет, и не сможет сдерживать атаки людей Хоу вечно, но она была Кусланд - а Кусланды никогда не бросают семью. Дункану пришлось силой вытаскивать брыкающуюся и отчаянно рыдающую Эллису из замка.
После отношения между ними стали более чем холодными. И у Эллисы для этого были причины. Дункан обещал тейрну Кусланду, что выведет и мать тоже, но они оставили ее умирать. Эллиса обвиняла Дункана в том, что он только и ждал случая, чтобы завербовать ее, когда отец отказал Дункану в этом. Было сказано много горьких и резких слов, а после, до самого Остагара, Эллиса с Дунканом вообще не разговаривала. И Дункан ее понимал, несмотря на то, что наладить отношения с Кусланд у него не получилось. Она ведь только что потеряла все, что имела - семью, замок, положение. Единственной надеждой для нее оставался только Фергюс. Да и того при Остагаре Эллиса так и не нашла.
В Остагар Эллиса пришла в состоянии, близком к полнейшей бесчувственности. Ее истерики сменились мрачным молчанием, вспышки неконтролируемого гнева - безразличием. Поэтому даже приветствие короля она встретила более чем холодно. Ей было все равно, кто с ней разговаривает и зачем.
Так же она восприняла и всех остальных - Алистера, Джори, Давета, а так же тех Стражей, что уже прошли Посвящение до нее. Она не испытывала желания знакомиться, не хотела ни с кем разговаривать.
Единственная, с кем общалась Эллиса в Остагаре - стала Джеки Броска. Новоиспеченный Страж, она беспечно врывалась в палатку к Эллисе, плескалась в воде, без конца тараторила и улыбалась, расточая ощущение счастья направо и налево. Джеки рассказывала Эллисе о Серых Стражах, причем даже не спрашивая, интересно той или нет, говорила о тех, кто уже прошел Посвящение - и спустя какое-то время Эллиса начала ее слушать, потому что гномка говорила о интересных вещах.
Само путешествие в Дикие Земли было жутковатым, и Стражи, скорее всего, заблудились бы - но Эллиса от души порадовалась, что вместе с ними отправили Махариэля - одного из тех, кто еще не прошел Посвящения. Долиец легко ориентировался в лесу, находил твердые тропы, ловко петлял среди топей, и заранее предупреждал о том, что впереди - враг. Поэтому до руин - а дальше и до хижины Флемет - Эллиса и остальные дошли в здравии.
Морриган и Флемет вызвали одинаково неприятное впечатление. Как достаточно верующий человек, Эллиса опасается отступников, ведь матушка Мэлол с детства внушала ей - маги и магия опасна.
А потом случилось Посвящение, а следом пришли кошмары. Мало Эллисе было кошмаров, где умирали ее родители, так теперь появился и источающий скверну Архидемон.
Амулет Стражей Эллиса потом толкнула Бодану, потому что жрать хочется, а вот безделица ей нафиг не нужна.